Там высоко-высоко...

В ноябре я люблю звезды больше, чем в июле или в августе. Потому что теперь они редкость. А когда все же выдается ясный вечер, то я тащу ленивую собаку на улицу, безапелляционно увожу ее подальше. Ведь там высоко-высоко действительно словно бы кто-то пролил молоко, и получилась млечная дорога. А месяц плывет по ясному небу вдоль по этой дороге, между жемчужных полей почти что как белая пирога. Солнце уютно закуталось в облака на темном горизонте, а я прячу нос (эх, уже не веснушчатый, пропали мои солнечные поцелуйчики!) в красный шарф. Хотя кому какое дело, что он красный. Цвета то исчезли. Остался только серебристый, черный да синий.

А сначала звезд совсем не видно. Потому что не присмотришься. Зато когда спрячешься от фонарей, начинаешь различать даже созвездия. Вот, например, огромный "ковш" большой медведицы. Она ведь каждую ночь летом заглядывала в мое окошко в комнате со сводчатым потолком. И еще какие-то неизвестные мне созвездия, может быть, даже не существующие. Тогда можно помечтать. Звездочки скопились, как большой воздушный змей. Может быть, его лунные дети запустили. А вот там - парашютик. Дедушка давно рассказывал, что это Орион. Я
тогда сжимала в руках плюшевого кота, чтобы и ему показать звездное небо. И мне хотелось узнать все-все о звездах, но даже дедушка не сумел бы всего рассказать. 

В лесу в рамке из ветвей черных деревьев хрустально синее небо усыпано мириадами звезд. И,

приглядевшись, видишь самые далекие звезды... Может быть, они и правда говорят между собой?

-Здравствуй! – Здравствуй!
– Сияешь? – Сияю.
– Который час? 
– Двенадцатый примерно.
Там, на Земле, в этот час 
Лучше всего видно нас.
– А как же дети?
– Дети? Спят, наверно.

Потом развожу акварельные краски и в стеклянной баночке с водой получается свое звездное небо. Беру немного ультрамарина, добавляю капельку черноты (в самом уголке неба, напротив севшего солнца), серебристых акриловых (это цвет травы в алмазном инее) и самых волшебных красок. Детских, с перламутром. Вот и получаются тысячи маленьких звездочек. Небо бесконечно, а в банке с водой я как будто оставила себе небольшой кусочек ноябрьского вечера. Не хватает только теплого шарфа и чашки какао с корицей. Но с этим уже попроще.